Резвый черноволосый вихрь распахнул дверь Гошиной комнаты так, что она от души хлобыстнула по стене, и стремительно ворвался внутрь, широко раскинув в приветствии руки. И тут же этот вихрь повис у Каджи на шее с диким визгом, у парнишки даже ухо заложило. Да затем еще и крепко впечатался, отвизжавшись, горячими губами и почему-то холодным носом в его немедленно вспыхнувшую пунцовым пожарищем щеку. Он ведь уже успел отвыкнуть от такого бурного проявления эмоций, хотя и скучал по ним тоже в числе прочего. (Гоша Каджи и Венец Гекаты, стр. 13)